Дмитрий Дробницкий

Есть такая задачка на логику для среднего школьного возраста. Вы попали на остров, где живут два племени — «молодцов» и «негодяев». Молодцы всегда говорят только правду, а негодяи всегда лгут.

Вы идете-идете, и вот подходите к месту, где тропинка раздваивается. Один из путей ведет к стану молодцов, другой — к лагерю негодяев. На развилке стоит человек. Вы, разумеется, хотите попасть к молодцам (кто же к негодяям захочет?) Какой вопрос (всего один!) нужно задать незнакомцу, чтобы выбрать правильную дорогу?

Несложно, правда? Спросите у аборигена: «Где ваша деревня?», и, кто бы ни стоял перед вами, лгун или правдолюб, он укажет на деревню молодцов.

Если бы в реальной жизни все было так легко!

Когда на одном острове (в одной стране) живут два племени — скажем, либералов и консерваторов, глобалистов и антиглобалистов, космополитов и патриотов и т.п. — непредвзятому стороннему наблюдателю не удастся столь же легко, как в детской задачке, подловить собеседника вопросом и понять, где тут негодяи, а где — молодцы, то есть — кто из них прав

Если представители разных лагерей искренне верят в то, что они говорят, можно потратить всё время мира, слушая их спор, но так и не разобраться, чья позиция честнее, гуманнее, справедливее — словом, ближе к истине.

Впрочем, не бывает в реальной жизни и абсолютно беспристрастных наблюдателей. Собственно говоря, именно поэтому народы и раскалываются на «племена». Люди занимают стороны по разным причинам — кто-то из корыстных побуждений, у кого-то очень сильны классовые чувства, на ком-то сказалось воспитание… Ну а некоторые просто верят в то, что верят.

Конечно же, для каждого живого человека мир не делится на черное и белое. Всегда есть оттенки серого, всегда есть нюансы. Пока политическая обстановка остается спокойной, а будущее кажется относительно безоблачным, расцветают все цветы — тут тебе и левый центр, и правый центр, и либеральные консерваторы, и консервативные либералы, и независимые, и Бог весть, кто еще.

Такое дробление вовсе не свидетельствует о разброде и шатании в обществе, тем более о расколе в нем. Как раз наоборот. Пока важны оттенки, пока позволительны нюансы, преобладают умеренные настроения. Есть и ультрас, но они не просто в меньшинстве, они маргинализованы. Бескомпромиссная борьба никому не нужна. В цене компромисс. Уважение и вежливость по отношению к политическим противникам становятся правилом хорошего тона.

Так бывает не всегда. Политические бури зреют долго и налетают внезапно. И тогда оттенки вымываются, нюансы становятся не важны. Племена готовятся к решительной битве. Политический выбор приобретает бинарный характер

И вот тогда общество по-настоящему раскалывается. Становится не до вежливости. «Вы неправы!». «Нет, это вы неправы!». «Вами манипулируют, идиоты!». «Это вами манипулируют!». «Вы отвратительны!». «На себя посмотрите!». И т.д.

Американская журналистка The New York Times Сабрина Тавернайз на прошедшей неделе написала об этом замечательную, на мой взгляд, статью под названием «Одна страна, два племени».

Вот что она пишет: «Я освещала события, связанные с политическими расколами, в Турции, России, Пакистане, Ираке. Паттерн везде один и тот же: одна страна, два племени. Взаимоисключающие мнения о том, что должна делать власть. Все кричат. Иногда постреливают. Теперь то же самое происходит и в моей стране. Американцы как будто живут в двух альтернативных мирах, с различающимися законами гравитации, с разными языками и противоположными версиями правды. Земля уходит из-под ног. Демократия как никогда кажется хрупкой. Президент Трамп проявил эти контрасты, как реактив проявляет фотографию».

Что ж, это довольно точный образ. Несмотря на все заслуги мистера Трампа, не он является виновником нынешнего слома в американском обществе. Он лишь стал катализатором бунта. Бунта, который разделил Америку на два непримиримых (во всяком случае, пока) воинственных племени

Сабрине Тавернайз надо отдать должное. Она по большей части честна со своими читателями, а такое сейчас редко встретишь в мейнстримной американской прессе. Ведь пресса заняла сторону, примкнула к одному из племен, пошла в бой, проиграла и проигрыш не признала.

И пока коллеги Сабрины не оставляют попыток неким волшебным образом вернуть себе утерянные позиции, автор «Двух племен» пытается философски осмыслить происходящее. Она провела много лет вдалеке от родных мест. По меньшей мере пять полных лет проработала в нашей стране. Ее первые репортажи относятся к середине девяностых. И еще тогда она предвидела антилиберальный реванш.

По ее собственным словам, в те времена редакторам было сложно продать такой материал. И точно так же сложно было пятнадцать лет спустя публиковать в центральной прессе статьи об умирающих американских фабриках и забытых людях.

В 2003 году мисс Тавернайз присвоили премию имени Курта Шорка (погибшего Сьерра-Леоне журналиста агентства Reuters) за «глубокое и проникновенное описание современной России».

Несмотря на такое признание, ее опыт, похоже, пригодился лишь сегодня, когда страны Запада все больше разделяются на непримиримые племена. Британия, США, Нидерланды, Австрия, Италия, Венгрия, Франция, Германия — везде виден тот самый паттерн, о котором говорит американская журналистка.

Чужой правоты никто не признает. А если и признает, то лишь частично и риторически, чтобы после «я, конечно, понимаю, что…» непременно ввернуть «но» и продолжить гнуть свою линию

А на вопрос, как полнации могут быть неправы, следует неизменный ответ: «Ими манипулируют, они действуют против своих интересов и интересов своих детей».

По мнению глобалистов, избиратели Трампа подверглись зомбированию «шарлатаном и мошенником», который разбудил в них «самые низменные чувства». Ну а антиглобалистам кажется, что проголосовавшим за Хиллари Клинтон американцам промыли мозги посредством медиа, Голливуда и государственных программ образования.

Непредвзято рассудить этот спор никак не получится. 45-й президент США действительно по большей части обращался к инстинктам людей, а его соперница постоянно напирала на какую-то «неприемлемость», словно раз за разом повторяла кодовое слово к запуску глубоко заложенной программы.

Большой ошибкой было бы считать, что чем образованнее человек, тем сложнее им манипулировать. Начитанные люди с хорошими дипломами не сами себя обучали. Они прошли через хорошо отлаженную машину колледжей и университетов. Им не просто давали знания. Им прививали идеологию

Лишь немногие американские ВУЗы — на пальцах сосчитать можно — привечают консервативных преподавателей. В большинстве заведений установлена монополия либеральной идеологии, противостоять которой формирующейся личности непросто.

Эта машина была создана именно для того, чтобы со временем окончательно решить вопрос спора двух племен.

Но и в ней что-то засбоило. Значительная часть молодежи устремилась сначала за либертарианцами из Чайной Партии, а затем и за Дональдом Трампом.

Не сработали и агитационные приемы на уровне различных идентичностей — гендерной, сексуальной, расовой и проч. Взять хотя бы женский электорат. За нового президента проголосовало 42% женщин, причем, как выяснилось, из самых разных страт общества. И это после того, как его денно и нощно называли женоненавистником, патриархальным тираном и сексуальным агрессором.

Все попытки выставить дело таким образом, что за Трампом пошли белые мужчины старшего возраста без высшего образования, провалились, причем с треском. Более того, такая примитивная социальная картинка, взятая на вооружение штабом Хиллари, во многом способствовала ее сокрушительному поражению.

А значит, люди делятся на племена по каким-то более глубоким основаниям, которые еще предстоит всерьез изучить.

И ведь дело не ограничивается Америкой. В Европе, как уже говорилось, происходит то же самое.

Да и в России картина схожая. Просто у нас сейчас классическое затишье. Поэтому, кстати говоря, лагерь победившего большинства может позволить себе нюансы и оттенки, а либеральное племя все никак не выберет себе вождей — ибо ставки невысоки, шансов на электоральный успех почти нулевые.

Но оба племени есть и у нас. Именно поэтому читающая публика так интересовалась и продолжает интересоваться перипетиями западной политики. Кто-то чувствовал солидарность с трампистами, а кто-то — с его непримиримыми противниками

Появилось ощущение причастности к мировым процессам. Раньше Запад был абсолютно чужд одним и представлялся единственным маяком надежды другим. Теперь у каждого свой Запад. В заграничных племенах у русских людей объявились «родственники».

Перефразируя Сабрину Тавернайз, можно сказать, что мир стал выглядеть так: много наций, два племени.

Глобалисты давно уже говорят на всей планете на одном языке. Я не имею в виду английский, эсперанто или какой-либо еще номинальный язык. Я говорю о языке понятий и символов.

Совершенно очевидно, что успех антиглобалистов во многом зависит от того, насколько быстро свой язык выработают теперь они. Не только для совместных действий (хотя об этом есть смысл всерьез задуматься), но и просто для международного общения. Оно определенно станет иным. И прежний племенной язык для него не подходит.

Иллюстрация: Nemons “One of Us Always Lies is a Labyrinth”